Обстановка досконально восстановлена. Рядом отремонтированный домик няни. Все это очень впечатляет. Весь дух привораживает. Степан Семенович отвел нас в Тригорское. Мы шли пешком. Видели онегинскую скамью. Я приподнял ленточку и на несколько секунд присел. Трудно передать свои чувства, но меня все время не покидало ощущение, что я общаюсь с великим поэтом.
Мы договорились с Гейченко, что приедем на юбилей, дадим концерт в Михайловском и выступим для сотрудников в самом доме Осиповых в Тригореком.
Наступили юбилейные дни. Мы приехали сначала в Царское Село. Зал, где Александр Сергеевич читал стихи Державину, комната, где он жил — все это, казалось, наполнено Пушкиным. Огромное количество народа, всюду портреты поэта. Затем отправились в Тригорское. Там собрались все сотрудники музея во главе с Гейченко. Никогда еще я так не волновался и не чувствовал такого подъема. Уезжали мы в Ленинград с чувством благоговения и благодарности. Казалось, мы очистились от душевной и внешней накипи. Я благословляю этот день.
Еще одно памятное воспоминание связано с Пензой. Как известно, отец Всеволода Эмильевича Мейерхольда был лесничим и ведал всеми лесами Пензенской губернии. У него в Пензе был большой, добротный двухэтажный дом, сложенный из хороших бревен. В годы советской власти его национализировали и разместили там вытрезвитель. Когда Мейерхольда реабилитировали, вытрезвитель переместился в другое место, а в доме, где он вырос, устроили его музей. Этот музей пользуется доброй славой в городе. Там сделали превосходную выставку, а в гостиной — небольшой концертный зал с беккеровским роялем, украшенным свечами в старинных подсвечниках. В этом музее со своей программой об эмигрантах я выступал дважды. Принимали ее очень тепло.