Большой кусок моей жизни связан с Москон-цертом. Эта довольно громоздкая организация объединяла коллектив вокалистов, чтецов, музыкантов, иллюзионистов. Там работало много хороших актеров. Иногда они соединялись в гастрольных поездках. Существовало Гастрольбюро, которое планировало гастроли на год. Они заключали договора с филармониями. Были какие-то взаимные привязанности. От связей и расположения инспектора по какому-либо региону зависели и наши маршруты, и материальное благополучие.
У меня была высшая чтецкая ставка — 15 рублей 50 копеек. Поскольку в советской стране хозяйство было плановое и на все существовали нормы, то и у нас они были. Я не имел права зарабатывать больше положенной мне нормы. За этим следили. Как и повсюду, существовала, конечно, система подарков. Я никогда взяток не давал, не умел этого делать, но подарки привозил. Иногда, чтобы сделать подарок инспектору, мы складывались, покупали какой-нибудь шикарный торт с шоколадными слонами.
Кроме Москонцерта был Росконцерт, Госконцерт и Союзконцерт, который занимался заграницей. Туда попасть было чрезвычайно сложно, но несколько раз мне это все-таки удаюсь. Например, я в качестве конферансье ездил в Берлин с ансамблем нигерийского танца. Ездил в Венгрию, затем в Киев, Львов с югославским драматическим театром из Загреба. Там мне приходилось сначала представлять их, а потом читать текст перевода.
Я проработал в Москонцерте более четверти века. Подготовил и прочитал множество сольных программ. Среди них «Дуэль и смерть Пушкина», «Там, под небом чужим» об эмигрантах — Бунине, Куприне, Шаляпине, Михаиле Чехове, Игоре Северянине и Александре Вертинском, «Крушение империи», «Сто минут с Маршаком», «Анатолий Васильевич» — о Луначарском.