Перед уходом я из любопытства взял в руку его книжку. Стал листать ее и с изумление увидел, что там белые листы бумаги — ни одного слова в ней не было. Он все читал наизусть. Это актерское приспособление, прием. Признаюсь, что в свое время, когда я сам стал выступать на эстраде, я этот прием использовал.
На следующем концерте Закушняк читал «Пышку» Мопассана. Это был настоящий спектакль. Причем, спектакль блистательный. Высший пилотаж.
Совсем иная манера чтения была у Владимира Яхонтова. Он учился в школе МХАТа, потом увлекся искусством Вахтангова, стал его учеником, затем работал у Мейерхольда. Его очень ценил Юрий Юрьев. Он даже звал его в Александринку, предлагая роли Чацкого и Арбенина. Яхонтов был очень хорош собой — копна густых светлых волос, яркие глаза, высокий, статный, элегантный — сочетание чисто русского облика с внутренним артистизмом. У него был необыкновенно выразительный голос — звенящий, сверкающий.
Владимир Николаевич одинаково мастерски читал и стихи и прозу. Его открытой любовью были Пушкин и Маяковский. Как он читал «Пророка» Пушкина! Когда произносил: «глаголом жги сердца людей», то казалось, что слово, действительно, прожжет сейчас твое сердце. А как гениально он читал сон Татьяны из «Евгения Онегина»! Ни одна актриса не могла сравниться с ним. Яхонтов подготовил спектакль «Пушкин» и посвятил его Евгению Вахтангову.
Всю жизнь читал он и Маяковского. Сам себя называл его «негласным учеником», но никогда «под Маяковского» не работал. Маяковский читал свои стихи потрясающе, трудно было себе представить лучшего их исполнителя. Яхонтов же исполнял их совсем по-иному, но именно эта непохожесть превращала его чтение в художественное событие. Стихи он вообще читал выразительно, как актер, и мелодично, как поэт.