Но кот Алексеев объявил — «Константин Сергеевич С ганиславский»… Сколько томов написано о гениальном реформаторе русского театра, но его выступления в концертах остались, по-моему, по неведомой причине вне пристального внимания исследователей его творчества. Он вышел в великолепном черном костюме, необычайно красивый, с серебряной головой и прочитан монолог Брута из «Юлия Цезаря» Шекспира. Его исполнение роли Брута в спектакле, поставленном в 1903 году Немировичем-Данченко, подвергалось суровой критике. Константина Сергеевича упрекати в приземленно-сти и отсутствии романтизма. Не знаю, не знаю… Меня в тот вечер его исполнение потрясло до глубины души — Брут был простым и по-человечески понятным. Кроме того, Станиславский с блеском прочитал монолог Фамусова о Максиме Петровиче.
Второе отделение вел популярнейший московский конферансье Менделевич — человек тонкого юмора и редкого обаяния. Всеобщий любимец и кумир Василий Качалов читал стихи Маяковского и недавно скончавшегося Есенина. Его сменила некоронованная царица балета Большого театра Е. В. Гельцер (М. Семенова, Г Уланова, О. Лепешинская, М. Плисецкая — их черед еще не настал) и ее партнер — атлетически сложенный седеющий красавец В. Д. Тихомиров. Они исполнили фрагмент из только что поставленного балета Р. М: Глиэра «Красный мак», а Асаф Мессерер — танец с лентой из того же балета. Наконец, кульминация концерта — Менделевич объявляет, что инсценировку рассказа Чехова «Свидание, хотя состоялось, но…» исполнят Михаил Чехов, Софья Гиацинтова и Иван Берсенев. Чехов, покоривший Москву своим Хлестаковым, Мальволио, Эриком XIV, изображал студента Гвоздикова. Он был уморительно смешон — постепенное опьянение влюбленного студента сопровождалось целым каскадом изумительных актерских приспособлений, тончайших находок — фантазия артиста безгранична. Впечатление — ошеломляющее!