Михаил Давидовыч очень любил девочек, он называл их «кадра», но искать «кадру» самому было непрестижно. Директора филармоний знали об этой его слабости и, как могли, помогали ему в этом вопросе. Например, в Омске существовал целый комбинат, где были проверенные девочки, обслуживающие гастролеров. Директор филармонии Юровский сам был страшным бабником. Они с помощником по фамилии Черник все организовывали для Михаила Давидовича. Как-то в центральной гостинице Омска перед концертом Черник подходит к Александровичу и спрашивает:
— У вас вчера была Люба?
— Была.
— Ну как, все в порядке?
— Да, все хорошо.
— К сожалению, у нее оказывается венерическая болезнь.
У Александровича вытягивается лицо.
— Такая вроде приличная девочка. Как же быть?
Тут Черник уточняет:
— У вас была Люба блондинка?
— Нет, черненькая.
— Так это другая Люба. Александрович переводит дух.
Еще один певец, с которым меня свел Москонцерт — народный артист СССР Алексей Филиппович Кривченя. Он был одесситом. Когда-то работал молотобойцем. У него была совершенно неартистическая внешность — могучий, с огромными руками, абсолютно белыми бровями и ресницами — и поразительный голос. Потрясающий музыкант
— малейшую фальшь чувствовал мгновенно. Он сделал блестящую карьеру — начал в Новосибирске, а потом стал солистом Большого, получил Сталинскую премию.