Горьковская «Мать»

Конечно, я знал о Верико Анджапаридзе. Впервые увидел ее в Москве, когда театр Марджанова привозил «Уриэля Акосту». Это был исключительно интересный спектакль — блестяще поставленный, оформленный в черно-белых тонах, что усиливало трагический настрой. Все играли прекрасно, но особенно выделялись два актера — Ушанги Чхеидзе в роли Уриэля Акосты и Верико Анджапаридзе — Юдифь. Возглас Верико в синагоге, когда она кричала: «Ты лжешь, раввин!», у меня до сих пор звучит в ушах. Это было сыграно с потрясающей трагической силой.

Две половины

Раздавались аплодисменты. Конечно, это была заслуга Охлопкова — он придумал и показал, как сыграть эту сцену. Показал блестяще, ему аплодировала вся труппа. Я лишь повторил его рисунок.

Мхатовский дух

В этом спектакле Охлопков занял всю труппу, даже технический персонал изображал революционную массу. В пьесе действовали обычные персонажи «колхозной» драмы того времени — кулак, подкулачник, колеблющийся середняк, активисты-колхозники, председатель сельсовета, секретарь сельской ячейки. Но Охлопков нарушил внешние признаки установившихся штампов. Он превратил спектакль в монтаж аттракционов, в шумное представление.

Популярный спектакль

В пьесе действовала и пара молодых ребят, сочувствующих социальным переменам. Меня пригласили сыграть одного из них, этакого индийского Гавроша. Чтобы я походил на него, меня с лог до головы мазали морилкой. Найти худенького молоденького парнишку, который сыграет 13-летнего, было не так уж просто. В театре же в то время работали две выпускницы нашей студии, они-то и посоветовали взять меня.

История одной ночи

Ольга Ивановна Пыжова с Борисом Владимировичем Бибиковым поставили у нас спектакль Исидора Штока «История одной ночи». У нас стал складываться репертуар. Появилась даже пресса. Труппа была небольшая — человек 25. Репетировали мы в одноэтажном помещении ВТО на Тверском бульваре. Председателем ВТО тогда была Александра Александровна Яблочкина, она разрешила репетировать по вечерам, когда ВТО прекращало свою работу. Конечно, сцены там не было, но в нашем распоряжении оказалась комната метров 25. Мы приходили часам к семи и репетировали до часу ночи.

Выпускной спектакль

Вот он и пытался научить нас пониманию искусства. Мне были очень дороги его слова: «Мой дорогой Жорж, вы сыграли две роли. Что вам сказать про духанщика? Неплохо, крепко, я смело могу вам поставить «5», но так могут сыграть многие. А вот что касается Акимова, это не только хорошо, это тонко, это замечательно!» Он поцеловал меня в лоб.

После дипломного спектакля мы решили не расставаться.