Консервативная тенденция

Театральным актером был раньше и Георгий Сорокин. Он работал в Центральном театре Советской Армии. Человек он очень порядочный, приличный и трудолюбивый, но как чтец, с моей точки зрения, бывает иногда скучен. У него все правильно, все грамотно, но скучно. Некоторые вещи ему просто не удаются — так он очень хорошо читал Маяковского, а Есенина — плохо, потому что у него нет лиризма, недурно читал Булгакова и невыразительно — Ахматову и Цветаеву.

Сплошное удовольствие

Общаться с ним было сплошным удовольствием. Сколько знал этот человек и как интересно мог обо всем рассказать. Наконец, подошел к концу наш отдых. Мы решили это отметить, и после дружеского ужина попросили Журавлева что-нибудь почитать, и он охотно согласился.

Единственное звание

Он очень страдал, что у него нет даже звания заслуженного артиста, хотя его мастерство ценили. Он сам сообщил мне, что его пригласили выступить на Тегеранской конференции. 24 июня 1945 года вместе с Юрием Левитаном он вел репортаж с Красной площади о параде Победы. Читал Маяковского:

Надо мною неба Синий шелк, Никогда не было Так хорошо…

Жить ему оставалось меньше двух месяцев. 14 июля он последний раз выступил в Доме ученых.

Миша Цветаев

Владимир Николаевич всегда очень следил за своей внешностью, прекрасно одевался, перед выходом на сцену полчаса завязывал галстук. Был безукоризнен во всем. Очень любил женщин. Мог зайти в какой-то третьесортный ресторан, пригласить за столик какую-нибудь девчонку, полночи пить с ней шампанское и читать ей изысканные стихи Блока, Северянина, Мандельштама. Одним словом, вел себя так, как будто перед ним сидела аристократка.

Театр одного актера

В 1927 году Яхонтов организовал свой театр. Назвал он его «Современник», так же, как журнал, который с 1836 года издавал Пушкин, но через несколько лет этот театр был закрыт. А вскоре Яхонтов перенес первый приступ тяжелой душевной депрессии.

С Яхонтовым я был знаком.

Иная манера чтения

Яхонтов создал театр одного актера. В спектакле «Петербург» он объединил три классические произведения — «Медный всадник» Пушкина, гоголевскую «Шинель» и «Белые ночи» Достоевского. Тексты Пушкина, Гоголя и Достоевского у него монтировались свободно. Только что речь шла о Башмачкине, и вдруг, делая остроумный переход, Яхонтов читал уже о Евгении из «Медного всадника». Слова Пушкина подхватывал Мечтатель из «Белых ночей». Трагическое резко сталкивалось со смешным, а в результате три Петербурга сливались в один целостный, где погибал бесправный приниженный маленький человек.