Вскоре Дикий начал сниматься в «Адмирале Нахимове», где сыграл главную роль. «Маскарад» отложили. Он так и не вышел. Наша труппа распалась, и я договорился ехать со спектаклем «Мачеха» Бальзака на Дальний Восток. Это было началом Театра ЦДКЖ (Центральный Дом культуры железнодорожников), что находился на Комсомольской площади рядом с Казанским вокзалом.
У нас была репетиционная база, а для поездок нам выделили вагоны. Работали мы с Марией Осиповной Кнебель и артистом Художественного театра Николаем Ивановичем Дорохиным. Он собирался ставить «Машеньку» Афиногенова и искал помощника. И тут я вспомнил о Розове. Я знал, что он остался без работы и без денег, что он человек начитанный, интеллигентный. Я позвонил ему и предложил прийти к нам. Он радостно согласился и появился на следующий же день. Виктор Сергеевич проработал у нас некоторое время. Даже ездил с нами на гастроли, но вдруг началось сокращение. Розов был беспартийным, и сократили именно его. Он оказался в ужасном положении — женатый человек без всяких средств к существованию. С отчаянья в течение нескольких недель написал пьесу «Ее друзья» о слепой девочке, которой помогали друзья. Ее поставили в Центральном детском театре. Она имела колоссальный успех. После Центрального детского театра она шла чуть ли не в ста театрах страны. Вскоре Розов уже был вполне обеспеченным человеком. Все новые и новые его пьесы появлялись на сцене. Он стал одним из лучших драматургов.
Дорохин проработал у нас очень недолго. «Машеньку» он поставил, но вскоре совершенно неожиданно умер. Произошло это так. У актеров МХАТа была традиция — все, живущие в доме на улице Немировича-Данченко, на Новый год шли поздравлять Ольгу Леонардовну Книппер-Чехову. Наступил Новый год. Дорохин, как обычно вместе со всеми пошел к Ольге Леонардовне, открыл бутылку шампанского, налил бокал, и… умер.