Я помню имена главных наездников — Петр Иванович Ситников, Михаил Сергеевич Стасенко, Александр Георгиевич Бондаревский, Николай Романович Семичев, Николай Лаке, Александр Александрович Сорокин, бывший офицер, женатый на красавице цыганке-танцовщице Марии Артамоновой. Было две женщины-наездницы. Одну звали Вера Васильевна Костенская, у нее были свои лошади, звали их «Турчанка», «Турочка», «Турчаночка». Вторую наездницу по фамилии Чиж, на ипподроме называли «Чижихой».
У наездников была своя, как выражаются сейчас, мафия. Они подавали условленный знак — поднимали хлыст, и люди ставили на эту лошадь, выигрывали, а затем деньги делились, ибо они сами участвовали в доле. Все это раскрылось, и этих знаменитых наездников за махинации выслали из Москвы и рассредоточили по другим городам. Так в отдалении от столицы они прожили несколько лет, затем их вернули, чтобы вновь привлечь публику.
В тридцатые годы ипподром был очень популярен и в артистическом мире. Актеры ездили туда регулярно. На трибунах можно было встретить молодых Яншина, Грибова, Козловского, Лемешева, дирижера Файера, Юрия Завадского, оркестрантов Большого театра, двух сыновей Москвина — актеров Володю и Федю — они не пропускали ни одного дня. Яншин был необыкновенно азартен. Азарт захлестывал всех. Как-то Пров Провыч Садовский приехал на бега прямо с похорон отца. Туда приезжали и писатели — Катаев, Олеша.
У нас была своя скамейка — Макс Абрамович Терешкович, Михаил Иванович Жаров, Константин Зубов, главный художник Театра революции Шлепянов.