Александр Иванович был влюблен в Елену Константиновну Лешковскую — первую комедийную героиню, блестящую актрису, очаровательную женщину с невероятным шармом, непревзойденным обаянием и дивной фигурой. Об их романе знала вся театральная Москва, но Южин не мог уйти от жены. Она ему была предана по-собачьи, прекрасно знала о его увлечении и все терпеливо сносила. Более того, она поддерживала прекрасные отношения и с Леш-ковской. Лешковская же получала массу предложений руки и сердца. Конечно, она могла сделать блестящую партию, но замуж так и не вышла. Всю жизнь оставалась верна Александру Ивановичу Южину. Такой век — такая любовь.
Смерть Южина была неожиданной. Он отдыхал в Риме, и там заканчивал пьесу «Рафаэль». На следующий день они с женой должны были возвращаться в Москву. Утром, вдень его рождения, 17 сентября, к нему подошла жена с цветами, он сидел в кресле за письменным столом. Она наклонилась, и увидела, что он мертв. Перед ним лежала рукопись пьесы. Он успел написать слово «конец».
Гроб с его телом доставили в Москву. Его сопровождала Александра Александровна Яблочки-на, возглавлявшая специальную делегацию. Похоронили Южина на Новодевичьем кладбище.
Для его жены, Марьи Николаевны Сумбатовой, смерть Александра Ивановича была ужасным горем. С его уходом из жизни она потеряла все и осталась совершенно одна. Она ежемесячно 17 числа стала устраивать у себя сбор его друзей. Туда приходили актеры Малого театра и общественные деятели. Обычно собиралось человек двадцать. Я несколько раз приходил на эти вечера.
Марья Николаевна была чрезвычайно гостеприимной. Она накрывала стол. Подавались чай, бутерброды. В квартире все напоминало об Александре Ивановиче — там были собраны его награды, фотографии, письма, костюмы, юбилейные подношения, его мраморный бюст, а после смерти Лешковской Марья Николаевна хранила и все, что напоминало об этой замечательной актрисе.