Я отправился в театр, но там не оказалось свободной ставки. Группе актеров предложили поехать в Пржевальск, и я вместе с другими принял это предложение. Туда же приехал Донецкий музыкальный театр, в котором в свое время работала Клава. В маленьком помещении оказалось две труппы. Мы еле разместились, успели сыграть пару спектаклей, и тут меня срочно вызвали во Фрунзе, в Управление по делам искусств. Оказалось, меня назначили руководителем фронтовой бригады. В нее входили и музыканты, и певцы, и чтецы.
Дней восемь мы добирались до Москвы. В Политуправлении нам выдали талоны на питание, разместили. Приняли нашу программу. Я читал патриотические стихи — Симонова, Джамбула, Исаковского. Из Москвы мы поехали в Новозыбков. Там находился штаб Первого Белорусского фронта, которым командовал Константин Рокоссовский. Передовая была совсем рядом. Спали мы вповалку в какой-то избе. Мужчины вместе с женщинами. Мы должны были обслуживать разные части. Перед тем как выехать на фронт, Рокоссовский и весь штаб принимали нашу программу. Потом он пригласил меня для беседы. Был очень внимателен.
Большинство кинофильмов врут, что артисты всегда красиво приезжали в войска и выступали на каких-то сценах. Ерунда все это — выступали в оврагах, сараях, обложившись стогами сена, на грузовиках, в госпиталях.
Во время одного из концертов началась очень интенсивная бомбежка. Мы все залегли в каких-то кустиках. Чувствую, около меня падают пули. Лежу под непрерывным обстрелом. Успел уже распроститься с жизнью, а оказалось, что рядом со мной стоял пулемет и падали не пули, а гильзы. Конечно, все посмеялись.