Наконец, кампания по разгрому космополитов стала близиться к концу. ЦДЛ переполнен до отказа. Что там мелкая рыбешка, идет ловля крупного карася — собираются обсуждать самого Илью Эренбурга. В частности, его роман «Падение Парижа». Инквизиторы в полном сборе. Они изрядно разбавлены людьми, которых в наше время называют «искусствоведами в штатском». Я нередко проводил свои творческие вечера в ЦДЛ. У меня со многими, включая директора, были хорошие отношения, а потому меня каким-то образом, потайными ходами, протащили в зал, и я скромно пристроился где-то сзади.
На сцене начальственный ареопаг — члены правления союза писателей, работники ЦК, включая начальника идеологического отдела. В отдалении от покрытого красным сукном стола скромно сидит Илья Григорьевич Эренбург.
И вот началось!
Свора подлецов и блюдолизов, стараясь перещеголять друг друга, обливают грязью знаменитого писателя. Наконец, это аутодафе закончено. Слово просит Эренбург. Встает, вынимает из бокового кармана пиджака небольшой лист бумаги и говорит: «Мое выступление будет очень кратким. Я прочту вам лишь один небольшой отзыв». Разворачивает лист и читает: «Уважаемый товарищ Эренбург, с интересом прочел Ваш роман «Падение Парижа». Талантливая, нужная, полезная вещь. Жму руку. Иосиф Сталин».
Наступает мертвая тишина. Казалось, слышно, как пролетит муха. Эренбург встает, складывает письмо, кладет его в карман и медленно покидает зал. Никто не шелохнется. Наконец, председательствующий встает и тихо выдавливает из себя: «Собрание объявляется закрытым!»
Вот сравнительно оптимистический финал этого, в целом невеселого, рассказа!