Директор по фамилии Наханович, принял нас в труппу. Начинались репетиции спектакля «Мятеж». Мне дали роль предателя, которого приговаривают к расстрелу. У меня была большая сцена, требующая темперамента. Видимо, я его проявил. Меня оценили. Следующий спектакль — «Коварство и любовь» Шиллера, где мне дают роль Вурма. Она была сделана мною еще в Москве с Максом Терешковичем. После премьеры меня пригласили в дирекцию и повысили ставку. Мои акции росли. Театр был, конечно, не московского уровня, но он пользовался у зрителей успехом. В него ходили.
Кроме этого театра, во Фрунзе существовал и Киргизский национальный музыкальный театр. И, о счастье, туда взяли Клаву! Как раз в это время в республике началась подготовка к декаде в Москве. Декады национального искусства готовили очень тщательно, исходя из вкусов главного зрителя страны.
На их подготовку денег не жалели. В каждую республику приезжали варяги — специалисты по вокалу, балету — все, вплоть до парикмахеров. Группы московских специалистов ставили концертные программы, корректировали спектакли, словом, наводили порядок в национальном искусстве. Во Фрунзе приехали крупные деятели из Москвы — главный дирижер Василий Васильевич Целиковский, балетмейстер Лев Лукин, хормейстеры, репетиторы. Главное, показать товар лицом. Клава оказалась как нельзя кстати. Ей поручили в балете небольшую партию, кроме того, она стала заниматься с местными балеринами. Так, неожиданно мы оба оказались устроенными.