Существует описание того, как мастерски Павел Николаевич изображал смерть своего героя — он лежал на неудобной скамье, из-под накинутого покрывала видна была неловко высунувшаяся кисть, она судорожно сжималась, а затем, незаметно вздрогнув, выпрямлялось тело — это была находка большого художника.
Я дважды видел Орленева в «Преступлении и наказании». После его юбилейного вечера еще раз пошел посмотреть этот спектакль. Несмотря на то что Павел Николаевич был уже немолод, он играл Раскольникова с огромным темпераментом, был очень трогателен в сценах с Сонечкой Мармеладовой. Честно скажу, я видел потом многих Раскольниковых, но ничего подобного Орленеву не встречал. Конечно, нельзя сравнивать впечатления взрослого человека с впечатлениями семнадцатилетнего мальчика. Но я помню, какой он вызывал эмоциональный подъем.
Видел я Орленева и еще в одной роли. В Театре Корша должен был идти «Павел Первый» Мережковского с Певцовым в главной роли. Его исполнение было хрестоматийным. Вдруг объявили, что в связи с болезнью Иллариона Николаевича Певцова роль Павла Первого исполнит Павел Николаевич Орленев. В публике было некоторое разочарование, пришли-то смотреть на Певцова. Орленев, конечно, был уже староват для этой роли, но у него была моложавая фигура, так что его возраст не шокировал, а, кроме того, он играл некоторые эпизоды очень сильно. Знаменитая сцена, когда он говорил: «Мать отца убила, а меня, сына, в каземат заточить хотела. В тот самый каземат, где некогда младенца невинного Иоанна Антоновича, как крысу замучили в подземелье», — производила потрясающее впечатление. К сожалению, больше Павла Николаевича я не видел.
Из драматических актеров, быть может, последним гастролером в России был Всеволод Блюменталь-Тамарин.